Развитие малого и среднего бизнеса должно стать главным инструментом индустриальной и социальной модернизации Казахстана в ХХI веке. Такую цель в недавнем Послании народу страны поставил Президент РК Нурсултан Назарбаев. В чем нуждаются в настоящее время отечественные предприниматели, как они сотрудничают с госорганами и каковы их планы на ближайшую перспективу, в интервью BNews.kz рассказала заместитель председателя правления Национальной палаты предпринимателей Гульнар Курбанбаева.

- Гульнар Туретаевна, Глава государства в недавнем Послании обратил внимание на то, что малый бизнес должен стать семейной традицией, передаваемой из поколения в поколение. Чем больше доля малого и среднего бизнеса в нашей экономике – тем более устойчивым будет наше развитие. Как Вы считаете, что сегодня мешает казахстанцам открыть свое дело?

- Президент всегда уделяет особое внимание развитию МСБ. Это абсолютно правильный посыл. Если мы хотим, чтобы наша экономика была устойчивой, чтобы она имела стратегическую жизнеспособность на многие годы, мы должны уходить от сырьевой зависимости и развивать так называемый перерабатывающий сектор экономики. А для того, чтобы и он развивался, появилась устойчивость в доходах населения, мы должны увеличивать долю малого и среднего бизнеса, который больше связан с производством товаров народного потребления, продуктов питания, работает на внутреннюю экономику. 

Наши региональные палаты на постоянной основе проводят анализ ситуации на основании тех обращений, жалоб как со стороны предпринимателей, так и со стороны населения. Как показывает практика, казахстанцы при открытии дела, помимо первоначального капитала, нуждаются в получении информации и в обучении. Для того, чтобы начать работать, надо научиться мыслить конкурентоспособно, правильно выстраивать бизнес-процессы, изучать, какие программы существуют и какие законы есть, как и с кем работать в партнерстве. 

Но я думаю, что новичков надо информировать и о том, что есть определенные подводные камни (особенности конкурентной борьбы за рынок, административные барьеры). Нельзя запускать в бизнес людей неподготовленных. Даже если у человека миллион долларов в кармане – не факт, что бизнес у него получится. Я всегда говорю об этом. Бизнесмен – это такая же профессия, как врач, учитель и инженер. 

И кстати, это тоже одно из направлений, которое ведет Национальная палата - законом нам дали функцию так называемого оператора нефинансовой поддержки бизнеса. Все государственные деньги, выделенные на обучение, консультирование, стажировки в рамках программ развития бизнеса (ДКБ-2020, ДКЗ – 2020 и другие) теперь будут направляться в НПП, и мы будем внедрять эти сервисы в регионах. Это сделано для того, чтобы само бизнес – сообщество было провайдером господдержки.

- Статус НПП изменился с принятием соответствующего закона. Можно ли говорить с полной уверенностью, что палата сегодня стала полноправным партнером Правительства? Какие позиции НПП усилились, и как это проявляется в работе отечественных ассоциаций, входящих в состав палаты?

- Для начала юридически уточним, что у Национальной палаты не было какого-то другого статуса до принятия закона. Мы были созданы в июле 2013 года, и с этого времени появилось понимание, что есть такая организация - национальная палата, с определенным статусом. До этого были всевозможные республиканские отраслевые правозащитные бизнес-ассоциации, которые объединились в «Национальную экономическую палату «Союз «Атамекен». И эта организация (союз «Атамекен) совместно с Правительством создала НПП. Ее статус определен законом «О Национальной палате предпринимателей Республики Казахстан». 

Это совершенно беспрецедентная вещь на всем пространстве СНГ, да и в европейском тоже, когда на законодательном уровне принимается такое решение и, по сути дела, многие вопросы, которые лежали сегодня в рамках функционала государства, делегированы в такую большую структуру. И большую не просто по размерам численности, а с точки зрения тех задач, тех целей, тех функций, которые определены законом. Кто лучше знает и может консультировать, защищать, правильно представлять интересы бизнесменов, если не сами бизнесмены? На самом деле, вроде и до нас это все делалось, но теперь выстраивается более системная работа по взаимодействию с властями всех уровней, по взаимодействию и представлению интересов бизнеса вовне (с международными организациями, с крупными компаниями-партнерами, и так далее).

Стало ли легче предпринимателям? Пока еще рано об этом судить. 

Во-первых, пока нет такого вала обращений в НПП. Мы создали региональные палаты с ноября прошлого года, работаем всего 3 месяца. Учитывая, что у них не было ни помещения, ни штатов, де-факто они начали работать два месяца назад. Поняли ли предприниматели выгоду от работы с НПП – наверное, нет, и не все. Это честно. Если говорить о том, получат ли они эту выгоду? Говорю «да» абсолютно ответственно. Будучи в течение 15 лет руководителем ассоциации предпринимателей Карагандинской области, занимаясь этими вопросами постоянно, могу вам сказать, что мы свою областную ассоциацию интенсивно раскручивали почти год. Для такой организации, как НПП, явно требуется такое же время, если не больше. 

НПП – огромная организация, которая имеет разветвленную сеть по регионам, в городах и районах каждой области, и эта большая зонтичная структура предполагает, что мы будем доносить до бизнеса всю важную информацию о том, какие бизнес – события происходят в стране, какие законы принимаются и обсуждаются, получать обратную связь, вести правозащитную, консультационную, информационную, методологическую работу. 

Каждому предпринимателю должна быть понятна очень важная вещь. Получив законодательный статус единственной крупной организации, которая объединяет всех предпринимателей, и в этом смысле введено обязательное членство, обязательное участие в работе этой организации, мы получили возможность оперативно принимать решения. Если бы не было специального закона, на наши запросы госорганы могли бы отвечать и месяц, и два, и даже год. Сегодня по закону мы, как национальная палата, имеем право запросить информацию, касающуюся бизнеса, или заявить о своем участии где-либо. В рамках закона у государственных органов появляется не просто право рассмотреть наше ходатайство, а обязанность включить нас в те или иные советы комиссии и привлечь нас к решению какой-то проблемы, своевременно рассмотреть обращения. 

Безусловно, мы понимаем уровень ответственности в этом вопросе, и готовимся к диалогу. 

- Какова структура малого и среднего бизнеса в Казахстане, превалирует ли сфера торговли, и с чего НПП начинает выстраивать свою работу?

- МСБ – это все, начиная от часовщика, который сидит в окошечке и чинит часы, заканчивая небольшими промышленными производствами. Доля торговли в экономике многих стран является преобладающей, в том числе и у нас. Официальная статистика говорит, что чуть больше 50-ти процентов МСБ заняты в сфере торговли, мы считаем, что в малом бизнесе – около 70-ти процентов, а с учетом малого и среднего бизнеса – около 60 процентов предпринимателей трудятся в торговле. 

Малый и средний бизнес сегодня должен получить поддержку как консультативную, так и финансовую, и самое главное – он должен осознать необходимость своего интенсивного, эффективного развития, быть конкурентоспособным, быть более устойчивым к кризисным ситуациям. Если мы устойчиво развиваем МСБ, значит, мы устойчиво развиваем сектор переработки, товаров, работ и услуг. Если доля этого сектора вырастет, и будет больше 40-ка процентов в ВВП, будет здорово. Хорошо, если она достигнет 60-80 процентов. Тогда мы будем говорить: это все будет работать, независимо от того, есть у нас нефть и прочие сырьевые товары, или нет.

К этому призывает Президент, и это совершенно закономерно, понятно. Для НПП это главный целевой индикатор, на который надо ориентироваться. 

Для диверсификации экономики государство внедряет всевозможные программы: Агробизнес -2020, Дорожная карта бизнеса-2020, программа занятости и др. И наша задача сегодня – оценить эффективность этих госпрограмм, и правильно их развернуть, чтобы они работали в тех секторах, в том направлении, в том объеме, чтобы это действительно помогало повышать конкурентоспособность предприятий. 

Неважно, торговое это предприятие, производственное, или работающее в сфере услуг. Все должны развиваться. Рынок спроса сам определит, будут эти предприятия действовать, или они вынуждены будут переориентировать свою работу в новые сферы. Это уже рыночные отношения. Но мы должны поддержать бизнес максимально. 

- Бытует мнение, что пока одни госорганы устраняют административные барьеры для бизнеса, другие их вносят. Насколько эффективна проводимая работа Правительства в этом направлении? 

- До недавнего времени, где-то до 2010 года, оно так и было. Давайте определим, что такое административный барьер. Административный барьер – это либо слабые законы, либо слабая реализация законов. А слабая реализация законов может закончиться еще и коррупционной схемой. Да, долгое время можно было говорить о борьбе с так называемой гидрой, когда ей одну голову срубают, вторая появляется. Пока мы пишем один закон, вносим изменения в отдельные нормативные акты, появляется какой-то новый закон, и в нем – еще 10 разрешений.

Усиливать законы мы уже начали. К примеру, сейчас в соответствии с новым законом «О разрешениях и уведомлениях» госорганы смогут внедрить нового разрешение только при наличии целого ряда обоснований, и это очень будет непросто. 

- Это действительно будет эффективный закон?

- Если учесть, что им занималась большая часть предпринимательского сообщества со всех регионов, все давали свои предложения, я сама, кстати, член этой экспертной группы, то я считаю, что он реально поставит заслон административным барьерам. 

- В практике ведь случается, когда в Астане принимается один закон, а на местах он начинает трактоваться по-разному…

- У нас очень часто во всех нормативных актах сидит норма, что для того, чтобы получить какое-то разрешение, необходимо предоставить справку, какой-то документ, диплом, «и иные документы». В наличии такой приписки и заложена коррупционная схема, когда в итоге человек не может это разрешение получить. Каждый – акимат ли это, или какой-то уполномоченный орган, который занимается этим разрешением, трактует по – своему фразу «иные документы» - у кого-то это два документа, у кого-то – 22. Да, эта была вакханалия, но, во-первых, давайте не будем забывать, что мы перевели всех на автоматизированную систему выдачи лицензий, и тем самым вообще документооборот сократили и жестко прописали перечень. Конечно, в зависимости от лицензий список предоставляемых документов будет разный.

И я вам точно могу сказать, что, сидя три года на ревизии, (а мы проревизировали порядка 5-7 тысяч нормативных правовых актов), везде «иные документы» было убрано. И если кто-то по старой памяти берет эти «иные», у нас есть возможности привлечь такого чиновника к ответственности, как минимум, дисциплинарной. 

И здесь уже вопрос к самим бизнесменам. Если ты не хочешь учить сам законы или посмотреть в них, проконсультироваться в региональной палате, или у адвокатов, и готов платить взятку тому, кто предлагает предоставить «иные документы» – это твои проблемы. Но если ты не хочешь этого делать, сообщи в НПП. Это не какая-то фантастика. Я 15 лет занималась в регионе этими вопросами. И знаю точно, можно заставить государственный орган, если есть закон, работать в рамках закона. 

Все зависит от нас самих. Если мы – безграмотные, или, если нам без разницы, коррупция будет процветать. Даже если мы сделаем очень хороший закон. Люди должны сами обращать внимание на нарушения законов и отстаивать свои права. Во многом все зависит от юридической осведомленности, это я вам точно говорю. 

- Еще один вопрос, который стал в последнее время притчей в языцех – это участие Казахстана в Таможенном союзе. Казахстанские производители периодически жаловались на демпинг цен со стороны их российских и белорусских коллег. Как Вы оцениваете интеграционные процессы с точки зрения самочувствия казахстанского бизнеса?

- Сама идея ТС предполагает, наоборот, усиление наших позиций на внешнем рынке. И эта идея правильная. Но нам нужно было договориться о том, каким пулом мы выходим и с какими преимуществами. Безусловно, и Беларусь, и Казахстан даже территориально меньше России. И когда создавался ТС, эксперты с самого начала предполагали, что больший доход будет иметь Россия, к примеру, с торговых оборотов как внутри ТС, так и извне. 

Лично я считаю, что вся наша проблема – в умении отстаивать и лоббировать интересы казахстанского бизнеса в ТС, а этому должна предшествовать серьезная аналитическая работа. Неслучайно НПП сегодня поднимает вопрос, что нам надо там быть и участвовать в переговорном процессе. Кстати, именно по казахстанской инициативе при Евразийской экономической комиссии был создан консультативный совет по вопросам предпринимательства, куда вошли общественные структуры предпринимателей трех стран. Ему уже два года. И благодаря этому мы стали собираться и наши рекомендации стали учитываться Комиссией при принятии тех или иных решений. Не скажу, что очень интенсивно, но все-таки это был какой-то шаг. Мы-то у себя в Казахстане привыкли, что наши общественные советы рекомендуют, и их мнение обязаны учитывать при принятии решений. 

- В Казахстане на протяжении ряда лет постепенно повышаются тарифы на коммунальные услуги. Как это отражается на состоянии бизнес-климата?

- Тарифная составляющая в себестоимости продукции – у каждой отрасли своя. И на сегодняшний день может до 30-ти процентов. Повышение стоимости коммунальных услуг влияет на увеличение цены конечного товара, а это отрицательно влияет на их конкурентоспособность. 

В Западно-Казахстанской области я недавно столкнулась с тем, что в январе был сразу поднят тариф по отоплению более чем на 250 процентов. У них газовое отопление. Такие вопросы не остаются без внимания палаты, которая ставит своей целью создание благоприятного бизнес-климата. Я собрала максимум материала по этой проблеме, чтобы создать в Астане специальную комиссию для разбора сложившейся ситуации.

На сегодняшний день нет ни одного субъекта предпринимательской деятельности, который похвалил бы предприятия-монополистов. Повышение тарифов создает проблему в экономике любого предприятия. И, на наш взгляд, это одна из тем, которая должна стать ключевой. В особенности, в регионах. 

Есть вопросы, которые мы будем направлять в адрес Агентства РК по регулированию естественных монополий (АРЕМ). У нас есть свои ответы и версии на этот счет. Рост тарифов на транспорт в Караганде также показал, что нам есть о чем поговорить с властями, нам есть о чем подумать, потому что в такой ситуации не выигрывает ни бизнес, ни население. 

- Спасибо Вам за интервью, мы желаем Вам успехов в этом нелегком деле!

Источник: Bnews.kz

Также данный материал опубликован на Zakon.kz