- Бизнес-климат Казахстана выглядит более благоприятно по сравнению с Россией и Белоруссией, считают отечественные эксперты. Так ли это на самом деле? Сегодня в студии BNews.kz заместитель председателя правления Национальной палаты предпринимателей Казахстана Рахим Ошакбаев.

Добрый день нашим пользователям. Здравствуйте, Рахим Сакенович. Несмотря на то, что у Вас безумно заполненный график, благодарим, что вы выбрали именно нас. Мы наблюдаем, что Вы очень востребованы. Конечно, на этот момент самой актуальной темой станет событие, которое состоится завтра 29 мая. Президенты Казахстана, России, Белоруссии будут подписывать договор об Евразийском экономическом союзе. Что это нам даст?

- Подписание договора об Евразийском экономическом союзе - это следующей этап интеграция. Вы знаете, в рамках Евразийской интеграции созданы - в 2010 году Таможенный Союз, который обеспечил свободу передвижений товаров, единое таможенное тарифное регулирование. В 2012 году была создана правовая база для Единого экономического пространства, которая обеспечила кроме свободы передвижения товаров, еще три свободы: капитала, рабочей силы и услуг. В настоящее время нормативно-правовая база должна обеспечивать все эти четыре свободы. В 2011 году главы государств заключили Декларацию о создании Единого экономического союза, дословно это означает создать ЕАЭС, путем кодификации действующих соглашений, это 17 базовых соглашений по различным сферам. Сейчас все это объединяют в один документ, и есть возможность внести изменения, в зависимости от наработанного опыта. Была проделана большая работа. Кстати, помимо 17 базовых соглашений туда вошли более 50 других соглашений. В итоге, это создает следующую степень интеграции, которая включает в себя более совершенную нормативно-правовую базу. Причем некоторые разделы мы поменяли концептуально. Поэтому данная нормативно-правовая база позволит в полной степени реализовать 4 степени свободы, если мы говорим по свободе передвижения торговыми услугами, то мы видим, что к полной интеграции ни одна из сторон сейчас не готова. Поэтому в разделе «Об услугах и инвестициях» предусмотрен такой институт, как корзина услуг. Первая, вторая, третья корзина услуг. Первая корзина – мы обеспечиваем национальный режим, единый рынок услуг с 2015 года. Вторая корзина услуг, мы создаем отдельно по дорожным картам. Третья корзина услуг, в которой мы никогда не создадим единый рынок услуг, то есть это такие изъятия. И есть четвертая корзина, которая сейчас вошла в договор. Это горизонтальное изъятие, то есть те нюансы, которые мы никогда не откроем, либо откроем с какими-то переходами. В список горизонтального изъятия вошла наша программа по поддержке казахстанского содержания, в закупках недропользователей, госзакупках, закупках квазинациональных компаний. Это изъятие будет, пока не договоримся со вступлением в ВТО. А эти три корзины будут приниматься после подписания корзины на уровне высшего совета. Это один из таких нюансов. Поэтому один из таких кардинальных изменений после подписания, абсолютно беспочвенны. Нормативная база уже сейчас есть. Произошло много улучшений. Мы об этом неоднократно говорили. Принципиально по поручению Президента, Правительство обеспечило полное вовлечение экспертов и бизнес-сообщества к выработке позиции казахстанской стороны в этом переговорном процессе через Нацпалату. Нам давали отдельные версии Договора, которые мы размещали на сайте. Весьма продолжительное время сайт Нацпалаты был единственным источником информации текста Договора для всего Евразийского пространства. Минэкономики РФ только один раз опубликовало текст Договора. Поэтому мы его получали, рассылали экспертам, бизнес-ассоциациям, только на площадке Нацпалаты мы провели около 30 очных совещаний с подключением регионов. В итоге с аккумулировали экспертизу и дали свыше 120 предложений в Правительство. Мы это озвучивали на пресс-конференциях, сухая статистика показывает, что порядка 90% предложений и замечаний вошли в текст Договора. Поэтому мы достаточно глубоко удовлетворены результатами этих переговоров. Считаем, что уровень нашей переговорной команды вырос неимоверно, они проявили настойчивость, профессионализм, компетентность и в полной мере обеспечили защиту.

- Действительно, огромное количество вопросов. И в нашей беседе сегодня не только мы с Вами задействованы вдвоем, но и наши пользователи, которые адресовали свои вопросы. Прежде чем на них ответить, хотелось бы задать следующий вопрос. Казахстан и Россия - стратегические партнеры, по данному договорному соглашению, партнеры по Таможенному Союзу, ЕАЭС. Ряд казахстанцев сейчас сетуют на различные гипотезы, что где-то Казахстан в чем-то ущемлен, либо Вы должны развеять все эти ожидания, либо Вы объясните нам по факту, возможно, кто-то чего-то недопонимает. В чем выгода России в этом сотрудничестве?

- Про выгоду Казахстана мы говорили неоднократно. Но выгода России также в этом и заключается. Общий рынок услуг, соответственно, повышение конкурентной среды и получение такого синергетического эффекта. На последнем Астанинском экономическом форуме, российские эксперты озвучивали их оценки, сколько это даст дополнительных процентов к ВВП, при двух сценариях, если не будет этого ЕАЭСи ТС, и когда будет интеграция, соответственно. Есть и теоретическая база для этого и практические примеры в мировой истории. Когда объединение рынков приводило к повышению благосостояния государств.

- Есть вопрос от нашего пользователя Данияра. Спасибо за вопрос. «Недавно российская компания "Юг России" приобрела маслоэкстракционный завод в Актобе. Другая компания "ЭФКО" планирует построить или купить масложировой завод в Алматинской области. В Шымкенте московская компания будет строить объект мясного производства. По некоторым данным, еще одна крупная российская компания собирается выкупить несколько молочных заводов в Казахстане. Означает ли это, что будет экспансия российского бизнеса в пищевой индустрии Казахстана?».

- Но я бы не стал ставить вопрос в таком ракурсе. В целом, нужно понимать, что одна из целей проведения такой политики – это построение привлекательного бизнес-климата с привлечением инвестиций, о чем неоднократно говорил Президент. Причем нам нужны прямые инвестиции. Инвестиции в строительство новых заводов, действующих заводов. И нам нет разницы, откуда придет этот капитал. Если мы получим приток российских инвестиций, то я в этом не вижу ничего плохого. Компания «ЭФКО», про который привел пример ваш зритель Данияр – это большой проект, который на слуху. Вместе с тем, его потенциал очень большой. Если туда придут инвестиции, там очень большая кредиторская задолженность, компания «ЭФКО» планирует ее рефинансировать путем взноса уставных капиталов и дать порядка 10 млн. долларов на оборотные средства. Этот завод заработает в полную силу, создадутся рабочие места, пойдут налоги, даст возможность расшириться животноводству, птицеводству. Вы знаете, к нам зашел легко и безболезненно Сбербанк. Сейчас он второй или третий банк по рейтингам, создает рабочие места, платит налоги, является социально ответственным бизнесом, инвестирует в казахстанские компании, дает кредиты, в этом ничего плохого мы не видим. Я полагаю, что это определенная фобия экспансия российского капитала, поэтому наоборот этому нужно радоваться?

- А как насчет того, что доступ казахстанской продукции на рынке России достаточно ограничен. К нам приходили представители «КАЗИНВЕСТ» и говорили что доля процентов там абсолютно небольшая. И существует некая дедовщина … так не гласно…

- В целом, по итогам взаимной торговли, потому что когда идет беседа об итогах интеграции и подвергается тезис о том, что интеграция нам не выгодна. Соответственно оперирует цифрами статистики взаимной торговли, взаимная торговля с 2010 года выросла на 88 процентов, наш экспорт из года в год меняется, за прошлый год наш экспорт снизился в странах Таможенного Союза, и это преподносится как негативное влияние. Но если мы посмотрим с 2010 года по текущий год, то в целом, несмотря на эти колебания …

- Небольшой рост идет?

- На 62,7 %, вырос наш экспорт, идем дальше вглубь, смотрим, что наш экспорт, вы знаете, что наша страна очень зависима от сырьевого экспорта и одна из ключевых целей экономической политики это диверсификация, то есть повышения качества экспорта, чтобы больше экспортировали не сырья, а экспортировали переработанный готовый продукт. И в 2013 году впервые в экспорте стран Таможенного Союза готовая обработанная продукция заняло более 50%, 54 %, соответственно, уже можно конкретно сказать: такие знаковые товары казахстанские, экспорт которых вырос в разы. Это трансформаторы, аккумуляторы, автомобили, кондитерское изделие, пищевые продукты и тому подобное. Есть, безусловно, очень много барьеров, которые мы испытываем, выходя на тот или иной рынок. Неоднократно об этом говорили, поднимаясь с различных трибун. Это непаритетный доступ на рынок алкогольной продукции. Это вопрос авторских прав, что препятствует продавать наши кондитерские изделия в России. Это вопрос по детским сокам, по взиманию НДС. Вопрос опять-таки по автомобильному, по утилизационному сбору, которыеввелаРоссия. Они все на самой передовой на нерве дискуссии двухсторонних отношений, эти проблемы идут не из-за самого принципа интеграции, они идут как раз из-за того, что уполномоченные органы Российской Федерации не соблюдают требования международного законодательства, международного договора, которые они подписали с нами. Если мы договорились делать единый рынок, отсутствие технических барьеров, небеспрепятственный доступ на рынок, но они его нарушают серьезные нарушения. И те правовые механизмы, которые есть в рамках Евразийской комиссии, в рамках двухсторонних отношений мы все должны максимально использовать. Я Вас уверяю, переговорный процесс идет. Не так быстро по основным проблемным вопросам, как бы нам хотелось. Но в целом нам этот принцип нужен. Давайте, дальше логически обсудим, когда предприниматель жалуется, что их не пускают на рынок России, значит, он им нужен. Если их не пускают, значит, какие-то правовые вещи не нужно убирать, потому что сейчас Россия потеряла во всяком случае правовую возможность. Допустим, самостоятельно строить барьеры или она потеряла возможность отраслевого технического регулирования, Есть пример компания «Кэмонт» с Восточного Казахстана, которая до Таможенного Союза экспортировала 20% своей продукции в Россию, а после создания Таможенного Союза всего 5%. То есть сокращение произошло из-за того, что выставляют отраслевые требования в области технического регулирования в продукции и, соответственно, барьер очень высокий, чтобы пройти сертификацию и тому подобное. Им надо потратить много денег. Это очень хороший пример, который показывает, что идет сопротивление, в том числе и в регионах России. Поэтому все, что нам остается, используя Евразийский Союз, используя договор, документ который подписан, включать все механизмы и продвигаться на рынок. Есть проблемные вопросы по перевозкам в двухсторонних отношениях, есть проблемы с утилизационным сбором, потому что по тем автомобилям, которые производятся в Казахстане, мы спокойно зашли на рынок Белоруссии, Компания «Астана Моторс» в прошлом году поставила 2500 автобусов «Hyundai» туда. Несмотря на то, что рядом у них находится под боком российский производитель в Калининграде, который производит ту же марку автобусов, но наши смогли выиграть конкуренцию, в Россию пока мы не могли поставить значимого количества, так как они поставили утилизационный сбор. Сейчас на передовых переговорах не только наши двухсторонние отношения, но и со всем миром. Европейские страны подали иск к России по ВТО по поводу применения утилизационного сбора. В этом году Правительство компенсирует, субсидирует наших экспортеров, производителей автомобилей, чтобы они могли экспортировать туда и компенсировать по сути эти затраты на утилизационный сбор. Третий шаг, который мы считаем нужно делать - это включать зеркальные меры, то есть тоже вводить утилизационный сбор, потому что импорт российских автомобилей за последние три года в Казахстан вырос в 4 раза.

- Это очевидно на самом деле.

- Те проблемные вопросы, которые есть, мы не скрываем, мы всегда первые о них говорим, они сразу порождают вопрос к нам, к бизнес-ассоциациям, к субъектам отрасли. И реально требовали, либо адекватную защиту рынка, либо активизацию действий по устранению вот этих барьеров. Но в целом, сама эта дискуссия здоровая, она как раз показывает, что мы пробиваемся на эти рынки. Я твердо, как человек с экономическим образованием убежден, что экономически интеграция, доступ на российский рынок нам нужен, это единственный способ нам модернизировать экономику. Потому что наш масштаб 17 миллионов, к сожалению, он слишком мал. Если мы берем пример,допустим, Финляндии, за последние годы она подряд занимала первое место по своей конкурентоспособности. Население в Финляндии всего 5 миллионов человек, но они имеют доступ к европейскому рынку. Они - активнейший экспортер, благодаря этому они поднялись по всем рейтингам. Нам в какой-то степени, может быть, повезло и не повезлотем, что у нас самая большая граница в мире, сухопутные с Российской Федерацией. Мы имеем доступ к этому рынку, но очень тяжело получить доступ, и на самом деле Россия всегда стремилась закрываться, повышать барьеры. У нас нет барьерных доступов, и этим надо пользоваться и сейчас, это большой вызов и задача предпринимателей.

- Но я думаю, Ваши слова сейчас для многих станут прояснением разума, у кого-то может быть существовали вопросы на эту тему. А в целом, как выглядит бизнес-климат стран-участниц на текущий момент?

- На текущий момент он выглядит по-разному, есть разные компоненты бизнес-климата. Все они, в целом,агрегируют в мировом призывном рейтинге Всемирного банка рейтинг легкости введения бизнеса. Последнее место по итогам изменения методики бизнеса, Казахстан занял 50 место. И ежегодно мы повышаем свои показатели, точное место России не помню, но в предыдущий год мы занимали 47-е, а они 112-е место. Вот мы 47-е место занимали, потом там изменили методику, повысились плюс 1, теперь называется не 47-е, а 50-е. Потому что увеличилось количество стран, методика изменилась. Это означает у нас серьезное опережение. У нас имеются несколько проблемных зон, это международная торговля, к сожалению, мы занимаем там 182-е место из 186 или 184 стран. И получение разрешения на строительство, это те две сферы, которые нас утягивают. И мы их сможем исправить. Надеюсь, в нашем Правительстве работа эта проводится активно, и мы займем лучшие места в этом рейтинге. Но рейтинги рейтингами, а в целом, если мы берем по практике, с чем сталкивается бизнес, в первую очередь, с налогами. Уровень налоговых ставок у нас точно ниже. НДС у нас 12%, в России - 18 %, в Белоруссии - 20 %. Если мы берем специальные режимы налогообложения малого и среднего бизнеса, у нас есть замечательный, одно из самых больших достижений нашего бизнес-климата, это специальный режим малого и среднего бизнеса, когда налоги платятся с оборота 3 %. В этом году отчетность режим сдается не 4 раза в год поквартально, а всего 2 раза. И подавляющая часть предпринимательства у нас свыше 800 тыс пользователей этого режима , дальше мы берем чем у нас еще сталкивается с административными барьерами. Каждый год по поручению Главы государства Правительством проводится работа по анализу выявления административных барьеров. Недавно приняли закон о разрешении уведомлениях, в прошлом году сократили на 30% количество вот этих разрешительных операций. В этом году мы со своей стороны провели анализ в ряде регионов и выявили избыточные административные барьеры и сейчас законодательно их убираем. Третье - электронные услуги, то есть вот эти транзакционные издержки введения бизнеса, за последние годы я сам, как гражданин бизнес ассоциации, ощущаю прогресс. У нас есть электронные цифровые подписи, у нас есть электронные закупки, На одном сайте вы можете регистрироваться, транспарентность растет, реально, тяжело это не признавать в части защиты прав собственности. Это очень важный аспект введения бизнеса, Убеждён, у нас ситуация гораздо лучше чем, в России и в Белоруссии.У нас работает в Национальной палате предпринимателей общественный совет по защите прав предпринимателей.

- У Вас существует реестр проблем, насколько мне известно...

- Да. Реестр проблем ежемесячно в селекторном режиме с подключением всех регионов проводит совместное заседание с Генеральной прокуратурой, с Агентством финансовой полиции, на которых в режиме селектора сидят все областные прокуроры, и с ними руководители наших региональных палат и региональные бизнес-ассоциации. На этом общественном совете рассматривается, как точные вопросы ущемления прав нарушения законности, дискриминации получения государственной поддержки, так и, в целом, проблем бизнес-климата. Понятно, что в целом все нельзя охватить, но мы видим, что есть определенный институт и сейчас уже ранний «Атамекен» активную работу проводил. Национальная палата в настоящий момент имеет очень уже большой список предпринимателей, которым вмешательства Нацпалаты помогли защитить их бизнес. Буквально вчера Вы знаете, есть известный предприниматель в Акмолинском регионе господин Богданец Виктор Григорьевич, соответственно, Национальная палата предпринимателей, аграрный комитет выступил с ходатайством в суд в отношении того, что, безусловно, все равны перед законом. Если кто-то нарушил закон, он должен понести наказание, в то же время необходимо принять смягчающие обстоятельства, чтобы социально ответственный предприниматель, который неоднократно награжден госнаградами, он создавал занятость в 20 районных центрах, Во многих из них был единственным работодателем, 5000 работников, 15000 пайщиков. После того, как ему ужесточили меру пересечения в виде ареста, соответственно, весь его бизнес посыпался, в этих регионах полная безработица. И вчера суд принял решение переквалификации, ему дали 2 года условно, вчера его прямо из зала суда освободили, Вы знаете, в Западно-Казахстанской области тоже был серьезный конфликт. Предпринимателя с Налоговым Комитетом и в результате, на мой взгляд, как бывшего эксперта по налогам совершенно надуманного обвинения было сделано за 24 часа, и предъявили обвинение с просьбой лишить его свободы со сроком на 7 лет. То есть сейчас этот предприниматель благодаря вмешательству «Атамекена» находится на свободе, законность восторжествовала, суд принял правильное решение, мы, во всяком случае, обратили внимание верховного надзорного органа к этим моментам. И очень много таких историй, не только связанных с обвинениями, но и, в целом, с несовершенством доказательств, дополнительными барьерами, Конечно, нам очень много еще нужно сделать, мы каждый день этим занимаемся, но, в целом, очень тяжело отрицать, что общий тренд очень позитивный у нас, поэтому завершая ваш вопрос сопоставления бизнес-климата, мы неоднократно говорили, что единая таможенная территория порождает совершенно здоровую конкуренцию. За то, чтобы создать благоприятный бизнес-климат, все шансы я показал, они у насесть. Быть всегда впереди, плюс произошла определенная мобилизация, как у предпринимателей, так и у нашего Правительства. Теперь, когда предприниматели говорят, вы знаете, в Белоруссии мы не можем конкурировать по молочной продукции, по продуктам питания, потому что они больше субсидируют, если это действительно так. Недобросовестная конкуренция, и это сразу задает вопрос нашему регулятору о том, что давайте ставить на мониторинг, как они делают господдержку в России, на уровне субъекта Федерации, как в Белоруссии делают, что у нас входит, и мы в этом отношении должны быть впереди. Либо мы опережающее, более эффективно должны поддерживать предпринимательство, чтобы они были конкурентоспособными. Поэтому пока то, что произошло за 4 года, я вижу позитивный эффект не только в экономике, но и очень позитивный эффект институциональный. В связи с тем, что Правительство, бизнес-элита, предприниматели - все мобилизовались. Другой пример приведу в отношении мобилизации предпринимателей. В связи с тем, что рынок открывается, нужно пересматривать свои бизнес-планы и инвестиционный план.

- Вот и я хотела спросить, вообще культура мышления наших предпринимателей, она, наверняка, претерпевает изменения?

- Я убежден семимильными шагами мы развиваемся, для этого достаточно сравнить то, что было у нас 5 лет назад, 10 лет назад, достаточно сравнить, что сделали наши коллеги по СНГ за все эти годы, только узкий ограниченный круг стран в отдельных сферах может похвастаться, что они в своих в реформах ушли дальше, чем мы. Это Прибалтика и Грузия. По всем остальным позициям мы твердо убеждены, лидеры в реформах. Это не ради пропаганды, действительно, путешествую по странам СНГ и убеждаюсь. Вы посмотрите, та трагедия, которая происходит сейчас на Украине. Та смена власти, которая произошла, ее причиной была экономическая ситуация, полное пренебрежение правами собственности, тотальная коррупция, с которой сталкивался бизнес. Многие казахстанцы-бизнесмены, которые вели свой бизнес на Украине, рассказывают о бандитизме, который был при Януковиче. Слава Богу, то, что там творится, у нас невозможно.

- Будем надеяться. Есть вопрос другого характера. Его задает нам Марат: «Нас завлекают 170 млн. рынком ЕАЭС, а если мы вступим в ВТО, то это будет 6 млрд. Почему сразу не вступить в ВТО?».

- Таможенный Союз и ВТО одинаковы. Это совсем не так. ЕАЭСи ТС – это оригинальная интеграция, мы обеспечили абсолютное бестарифное передвижение товаров, работ, услуг, капиталов. Но по ВТО мы не снижаем тарифы. Мы договариваемся со всеми странами-членами ВТО, по какому тарифу будем пропускать товары. Все это консолидируется в общий доклад. Мы не снимаем таможенную тарифную защиту с нашей границей. Поэтому в этом ракурсе вопрос не совсем правильно поставлен. Я убежден, если мы хотим достичь наших базовых целей, войти в 30-ку развитых стран, по всем реальным показателям, то они практически все безальтернативны. ВТО – это венец развития мировой торговли. Поэтому нам нужно вступать в ВТО. В отношении фобии очень часто говорится, вот мы вступим в ВТО, откроем границы, хлынут импортные товары, задушат местного производителя и тому подобное. Есть такой показатель, как средний уровень тарифов. Доступ тарифов был одного уровня, после вступления в ТС он резко повысился. После вступления в ВТО произойдет снижение этого тарифа. Он в любом случае будет выше, чем он был до вступления в Таможенный Союз. Будем надеяться, что уже в этом году произойдет вступление Казахстана в ВТО.

- Поэтому поводу хотела бы привести в пример слова Президента Азербайджана Ильхама Алиева. Как-то он сказал, что управляемая им страна до сих пор не вступила в ВТО, несмотря на очень активные приглашения. Он считает, что вступление в эту организацию на нынешнем этапе навредит сельскому хозяйству, частному предпринимательству и местному производству. В случае Казахстана и России стоит ли бояться таких потенциальных угроз?

- Мы испытываем большой дискомфорт, если в рамках интеграции Белоруссии и России, Правительство было полностью транспарентным, предоставило нам доступ к ведению переговоров. Если была угроза нашей транспортной энергетике. Мы вызывали наш экспертный потенциал и четко говорили, это хорошо, а это плохо. Таким образом, выстраивалась казахстанская позиция. По ВТО у нас вообще нет информации. Процесс переговоров ВТО был проведен без консультации бизнес-сообщества. Поэтому отвечая на вопрос, как произойдет, я сказать не могу. Потому что у нас нет достоверной информации. Какие переводы, изъятия, тарифы будут? Когда проводятся конференции, нашими переговорщиками, они не дают серьезной информации. Основной процесс переговоров завершился. Он был проведен без участия Нацпалаты «Атамекен». Поэтому после вступления в ВТО будем понимать, что произошло.

- Я надеюсь, это станет очередным поводом нашей встречи, и вы нам подробнее расскажите. К сожалению, время подошло к концу. Но напоследок, хотелось бы поинтересоваться, национальная палата собирается проводить свой первый Съезд. Какие вопросы будут в актуале? Или какие итоги вы будете подводить?

- Национальная палата предпринимателей согласно закону через год после создания должен провести Съезд. Но сейчас съезд отсутствует, так как функции Съезда исполняются Президиумом. Сейчас стоит задача сформировать делегатов Съезда на уровне региональных советов. Проведены свои форумы и консультации, на которых они выбирали делегатов на Съезд. Перед ними будут поставлены такие вопросы, как отчет правления о проделанной работе, отчет отраслевых комитетов Нацпалатыза год, выборы президиума. Тот президиум, который есть, он определен двумя учредителями, то есть «Атамекеном» и Нацпалатой. В целом, после этого начинается транзитный период, по замыслу разработчиков закона, Нацпалата должна стать абсолютно демократической организацией. Я считаю, что очень важно показать, что член нацпалаты, директор департамента – это не престижная должность, это позиция, в которой человек несет высокую ответственность. У этого человека должны каждый день спрашивать: «Коллега, что вы сделали для развития предпринимательства?» Почему? Потому национальная палата предпринимателей существует на взносы субъектов крупного и среднего бизнеса. Ни копейки из бюджета палата не берет. Поэтому выгодополучателями должны быть предприниматели.

- Как Вы считаете, за год работы НПП - эффективно ли она прошла?

- Не мне судить. На самом деле год еще не прошел. Официально палата начала работать с сентября прошлого года. Я отвечаю за блок Евразийской интеграции, таможенного регулирования, администрирования. В этих областях мне и моим коллегам, есть что показать, какие существенные изменения мы непосредственно получили. Мы активно работаем над Таможенном Кодексом ЕАЭС, убеждены, что документ получится в разы лучше. В области технического регулирования, мы концептуально изменили в рамках договора, пересмотрели возможность национального технического регулирования. По тем техническим регламентам разработчикам пройти через нас очень сложно. По одному утверждению техрегламента на химическую продукцию его выносили на утверждение 4 раза. Потому что Нацпалата была против, и дискуссия сейчас продолжается. Сюда несколько раз приезжала делегация из России, вот эти разработчики. В целом, национальная палата предпринимателей – это институт, организация предпринимателей, которая станет компетентным и эффективным для улучшения бизнес-климата.